Дмитрий Филиппов

 

Растафарианство, Боб Марли и Библия.

 

Если есть необходимость с первых же строчек как-то классифицировать описываемое явление, то, наверное, термин Новое религиозное движение будет вполне адекватен растафарианству (растафаризм, растафари, раста). Распространенное в современной российской церковной и светской публицистике слово «секта» вряд ли подходит к растафари. Во-первых, в силу небесспорного характера самого понятия «секта», во-вторых, из-за отсутствия какого-либо четко выраженного организационного начала в растафари. Секта в современном смысле этого слова (удобном для публицистов, но некорректном с религиоведческой точки зрения) это все-таки как минимум более или менее организованная группа единомышленников. Сектантов что-то объединяет внутри группы и отчуждает от мира вне группы. Растафарианству особый колорит придает отсутствие канонических авторитетов. Никто никому не обязан подчиняться, каждая община или индивидуум внутри растафарианства сохраняют автономию. Растафарианство, таким образом, невозможно представить в виде догматической системы. Что касается общественного мнения, то оно давно привыкло видеть в раста не больше чем стиль или эстетический код и, конечно же, культурную среду, подарившую миру музыку реггей.

Историческую эволюцию растафари можно схематически представить как движение по цепочке: Культ – Контркультура - Субкультура. Культ растафари появился в свое время не на пустом месте. Он оформился в контексте общественно-политических процессов, захвативших африканскую диаспору в начале XX века. К теме растафари лучше всего приступать с прояснения этого идеологического фона.

Возникновение растафари связано с популяризацией панафриканистской идеологии. Одним из крупнейших идеологов панафриканизма был уроженец Ямайки Маркус Гарви (1887-1940), влиятельный общественный деятель, основавший «Движение за улучшение жизни негритянской расы». Девизом последователей Гарви было - "Назад в Африку!" (Как ни забавно, но этот же призыв к неграм поддерживался и расистами из таких организаций как Ку-Клукс-Клан.)

Отправная точка для рассуждений Гарви это убежденность в бесполезности попыток интеграции черных в общество белых. У черной диаспоры нет возможности полноценно участвовать в социально-политической жизни Запада. Такая ситуация порождена не только условиями расовой сегрегации, но и своеобразным, сформировавшимся за века рабства, менталитетом афро-американцев. Это болезненная проблема черных, и эта проблема должна быть решена. Более того, в конце истории именно черные будут править миром. Это станет возможным не в результате межрасовых войн, нет, просто белые когда-нибудь доведут себя до такой степени деградации, что цивилизации ничего не останется, кроме как вручить себя в руки черных. Но пока, в эпоху империализма, выдавливать из себя раба чернокожим мешает практически все. Белые решительно не хотят уступать им место. Поэтому - "Европа для европейцев, Африка для черных!" Переосмысление своего африканского происхождения должно, по мысли Гарви, помочь самоидентифицироваться черным, перестать думать о себе в рамках понятий, навязанных белыми хозяевами мира.

Буквальное понимание лозунга «Назад в Африку!» в рамках панафриканизма означало, что представители негритянской диаспоры должны ради собственного благополучия и духовного роста уехать в Африку. Это учение о репатриации негров представляет собой своего рода «черный сионизм». При этом идея исхода на историческую родину возникла задолго до Маркуса Гарви - и, что интересно, возникла она у белых, а не у черных. Первая организация созданная с целью помочь черным эмигрировать в Африку, Американское колонизационное общество было основано в 1816 г. белыми людьми. В 1822 г. на западном побережье Африки была организована колония «свободных цветных людей», а в 1847 г. американские поселенцы из числа бывших рабов провозгласили независимость своего государства под названием Либерия. Таким образом, в деле возвращения на родину предков и создания собственного государства «черный сионизм» практически на 100 лет опередил сионизм еврейский.

Но Либерия вряд ли могла занять центральное место в панафриканистской доктрине. Переселенцы из Америки угнетали коренное население Либерии, и даже единство расы не мешало им заниматься работорговлей, копируя все то социальное зло, которое подавляло негров в Америке.

Философия панафриканизма никогда не сводилась к тезису о необходимости создания сильного политического тела для утверждения интересов негритянской расы. Прежде этого необходимо обретение своей истинной идентичности, только не негритянской, а африканской. «Негр» это неправильный расовый стереотип. До отмены рабства «дядя Том» это ленивый увалень, мечтательный и немного заторможенный простак. Потом, когда негры стали расселяться в американских городах, в сознании белых американцев сложился новый миф, миф о черном бандите. Если забежать вперед на несколько десятилетий, можно увидеть, что именно этот бесспорно расистский симулякр прижился и окреп, причем во многом благодаря самим же афро-американцам и таким явлениям как, например, популярный в 1990 гг. гангстерский рэп. Образ добряка в клетчатой рубашке наоборот стал рассматриваться как оскорбительный и клеветнический. Эта эволюция образа расы проходила не без участия проповедников черного национализма. Дядя Том это негр-бедняк. Он ни на что не претендует в мире белых богачей. «Африканская личность» это расово сознательный черный. Он знает, что он не только ничем не хуже белых, но во многих отношениях он намного лучше их.

Концепция «африканской личности» была развита идеологами черного движения еще до Маркуса Гарви. Позже он стал одним из самых видных популяризаторов этой концепции, а растафариане в свою очередь стали популяризаторами гарвеизма. Таким образом, растафари это упрощенная версия того, что само являлось популярным вариантом социально-философского учения. Это упрощение в квадрате.

Характерной чертой ранней растафарианской проповеди была своего рода демонизация мира, в котором правят люди европеоидной расы. Белые обвинялись во множестве грехов, начиная с работорговли, заканчивая искажением текста Священного Писания. Это деление на черное-хорошее и белое-плохое изобрели не растафариане. Предшественники Маркуса Гарви увлеченно развивали идею о том, что дискриминация черных белыми это нелепая историческая ошибка, потому что в древности европеоидная раса катастрофически уступала неграм во всех отношениях. Пока негры в Африке писали книги по математике, белые жили в пещерах и практиковали каннибализм.

На практическом уровне возвращение к африканской идентичности означало совершение неких символических акций, подчеркивавших переход из парадигмы белой культуры в иное культурное пространство. Из Вавилона в Африку. В этом смысле показательна практика перемены имени, распространенная у черных мусульман Америки - так известный боксер Кассиус Клей стал Мохаммедом Али (во многом подход к эмансипации черной расы свойственный мусульманским организациям типа «Нации ислама» напоминает идеологию растафари – появление этих двух контркультурных движений спровоцировала одна и та же социально-политическая ситуация). Растафариане тоже меняли свои имена, правда, не на арабские, а на эфиопские. (Боб Марли незадолго до смерти принял имя Берхане Селассие.)

В 1927-1935 гг. Маркус Гарви жил на Ямайке. В одном из своих выступлений он якобы пообещал пришествие некоего таинственного царя из Африки, чья миссия будет заключаться в освобождении всех черных от гнета и эксплуатации.

Событие, произошедшее 2 ноября 1930 г., некоторые последователи Гарви на Ямайке расценили как исполнение этого пророчества. Царь спаситель пришел. В тот день в Эфиопии был коронован принц (ras) Тафари Маконнен, принявший имя Хайле Селассие (что значит Сила Святой Троицы). С этого дня можно отсчитывать историю движения растафари.

Сам Маркус Гарви, воспевая Черный континент, не затруднял себя поиском богословских аргументов для своей антиколониальной идеологии. Религиозную аранжировку политической программе гарвеитов придали первые растафариане, проповедники, провозгласившие, что воцарившийся Рас Тафари это…Бог.

Именно это и является самым принципиальным отличием растафари от прочих афро-американских религиозных групп и общественных движений - их особенное отношение к человеку, который для не-растафариан, всего лишь один из политических лидеров XX века. В глазах растафари Хайле Селассие это фигура божественная. Приближаясь к индуистской концепции о различных воплощениях Божества, они смотрели на Хайле Селассие как на аватар Бога. Моисей, Илия, Иисус Христос это тоже аватары Божества. Один из проповедников раста насчитал около семи десятков исторических воплощений Бога. Среди них Хайле Селассие - Черный Мессия, Лев из колена Иудина, личность, в которой Бог открылся людям в наибольшей полноте.

Маркус Гарви, на чьей пылкой риторике выросло растафарианство, без особого энтузиазма воспринял культ Хайле Селассие. Он относился к растафари отрицательно, а что же касается пророчества о черном царе, то небезосновательной представляется версия о том, что Гарви не был автором этого предсказания - оно лишь приписывается ему.

Обожествленный Хайле Селассие был далеко не идеальным монархом. При нем, например, разразился жутчайший голод, который его правительство могло предотвратить. Не отрицая положительных сторон его правления (отмена рабства), все-таки нельзя отворачиваться от исторических фактов – Хайле Селассие находился на вершине жадной коррупционной системы. Он входил в число самых богатых людей мира, но при этом не гнушался тем, что разворовывал гуманитарную помощь, предназначавшуюся голодающей стране. В 1974 г. при поддержке советского правительства в Эфиопии произошел военный переворот и через год Хайле Селассие был убит.

Поэтому крайне нелепой выглядит та прилежность, с которой растаманы умудряются находить в Библии упоминания «божественного» правителя Эфиопии. Например, следующий текст, с точки зрения растафари, напрямую указывает на Хайле Селассие: «Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь, и будет поступать мудро, и будет производить суд и правду на земле» (Иер 23, 5).

Во время визита эфиопского лидера в Кингстон в 1966 г. тысячи растафариан приветствовали его в аэропорту, распевая «Осанна Сыну Давидову!» Можно только догадываться, что в это время чувствовал заурядный политик из третьего мира, которого афро-карибский религиозный энтузиазм возвысил из африканского негуса в боги. И понимал ли он вообще, что происходит…

После исторического визита Хайле Селассие на Ямайку «черный сионизм» растафари стал постепенно затухать. Император призвал своих почитателей отказаться от репатриации, занявшись улучшением жизни у себя дома. Тем не менее, мечта о возвращении в африканский Парадиз не умерла. Самые радикальные растаманы все ж таки уехали в Эфиопию. Там они упоительно бездельничают, беспрерывно курят марихуану и рисуют портреты императора.

Весть о кончине свергнутого монарха внесла некоторое смятение в ряды растафариан. По-разному растолковывая этот факт, они сходятся в одном – Хайле Селассие не покинул истинно верующих в него. Что же касается репатриации, то с годами буквальное толкование лозунга «Назад в Африку!» сменилось на более символическое, духовное понимание возврата к истокам и корням.

Понятно, что растафариане влюбились в утопию. Реальная Африка и та Африка, которую воспевают Боб Марли и другие звезды реггей, это разные вещи. Маркус Гарви в этом смысле был более последовательным «сионистом». Он не говорил о критической необходимости эмиграции в Африку. Евреи сионисты создали государство Израиль в том числе и для того, чтобы улучшить положение евреев во всем мире. Так и у черных должно быть свое сильное государство, заботящееся о престиже черной расы. Но главное – это вернуться к истокам внутри себя.

 

 

Растафарианство так и осталось бы синкретическим афро-карибским культом, странным образом соединившим христианство, иудаизм, элементы черного национализма и что-то еще, неповторимое и удивительное, если бы не фантастическая продуктивность растафари в области искусства. Ни одно из так называемых Новых религиозных движений не может похвастаться таким мощным вкладом в мировую культуру.

Музыка, в свое время звучавшая на растафарианских праздниках, это та почва, в которой коренится реггей. Можно сказать, что саунд великих исполнителей реггей, таких как Боб Марли, Пит Тош и др., основан на переработанной ритуальной ритмике растафари. Только вместо большого барабана здесь звучит бас-гитара. Кстати, само слово реггей, по версии Боба Марли, происходит от слова «царский» (regal), что опять-таки отсылает к Хайле Селассие. Отсюда основные темы песен реггей: борьба с поработившим народ Божий Вавилоном, Эфиопия, репатриация и проч.

Популярность реггей перевела растафари на уровень субкультуры, распространившейся по всему миру. Как известно, на определенном этапе субкультурная символика адаптируется индустрией моды и развлечений – растафарианство не исключение. К концу XX века стилистика растафари стала банальностью, и, самое главное, растафарианство, приобретая на Западе формы еще одной молодежной тусовки, растеряло свое религиозное содержание.

Одним из элементов растаманского культа, быстро усвоенным западной модой, стали dreadlocks - длиннющие колтуны на головах благоверных раста. С точки зрения растафари, запрет стричься (и бриться) имеет библейское основание. Подразумевается запрет стричься иудейским священникам (Лев 21, 5). С другой стороны, демонстративный отказ наводить порядок у себя на голове это еще одна грань протеста против системы. В 1960 гг. эта нехитрая идея, что называется, завоевала весь мир. Нормальным атрибутом хиппи, рокера, любого антисистемщика стали длинные, непричесанные волосы и анархическая небритость.

Еще один внешний признак растаманской субкультуры – курение марихуаны. Строго говоря, это всегда было основным ритуалом раста. Растафариане убеждены, что употребление травы ни в коем случае нельзя ставить в один ряд с употреблением наркотиков, однозначно осуждаемых раста. Практически каждое упоминание флоры в Библии толкуется ими как аллегорическое благословение на курение травы. Правда, довольно-таки редко в подобных библейских ссылках можно найти хоть какую-нибудь логику. Например, как можно оправдать употребление психоактивных веществ на основании такого приводимого растаманами стиха: «И пусть нападет саранча на землю Египетскую и поест всю траву земную» (Исх 10, 12)? Хотя чаще всего почему-то приводится такой отрывок: «Ты произращаешь траву для скота, и зелень на пользу человека» (Пс 103, 14). В любом случае употребление марихуаны не может напрямую выводится из учения раста. Траву на Ямайке курили и до растафариан. И не только на Ямайке.

Образ жизни раста это пример зеленого эскапизма, столь симпатичного уставшему от диктатуры технологий европейскому обывателю. Потребительству и гонке за успехом противопоставляется «жизнь в гармонии с природой». Сопротивление злу технократии ведется на всех фронтах, включая диетологический - только натуральные продукты, без алкоголя и мяса, никакой химии и никаких добавок. Овощи лучше есть сырыми. Лечиться лучше не лекарствами, а дарами природы. Синтетика это вредно. И т.д.

Субкультура растафари оказалась уместным и ожидаемым ответом не только на культурные запросы негритянской диаспоры во всем мире, но и для молодежи в Африке. Для африканцев это приемлемая середина между чужой поп-музыкой и родным фольклором. Реггей стало одним из наиболее живо и творчески воспринятых западных влияний в современной африканской музыке. Религиозная подоплека реггей в Африке тускнеет хотя бы в силу того факта, что программа «черного сионизма» и возвеличивание эфиопского императора не так убедительны, когда ты уже живешь в Африке - вокруг одни негры и репатриироваться некуда. Но о Гарви в Африке многие узнали лишь благодаря реггей.

Примечательно, что культура растафари не только в Африке воспринимается как нечто привнесенное извне. Для Запада это традиция вест-индийских иммигрантов, а на родине растафари Ямайке это продукт панафриканистского движения, поддержанного жителями Ямайки, но не ими инициированного. В России это иностранная экзотика, сочетающая в себе черты западного модного молодежного направления и африканской этно-культурной специфики.

Религиозная сторона растафари это, несомненно, не главное, что увлекает растаманов в Европе или США. Негритянская диаспора почувствовала в растафари силу социального протеста и контркультурный импульс, но идея с обожествлением эфиопского императора, а также пропаганда репатриации, возврата к «корням» несколько тяжеловесны для живущих в более развитых, чем Ямайка странах. Все это как-то архаично – учить амхарский язык, поклоняться мнимому потомку царицы Савской и тем более переселяться из богатой Англии в нищую Эфиопию. В США у черных в начале 1980 гг. уже подрастала своя контркультурная альтернатива миру белого капиталиста, это хип-хоп. Хип-хоп агрессивнее, жестче, в нем есть наглость, которой лишено мягкосердечное реггей. Это немного разные типы мироощущения: растаман лепит из пляжного песка свой причудливый фантазийный замок – мечту о рае в Африке, а у негра из Бруклина совсем другой ритм жизни, и это отражается в свою очередь на разнице музыкальных форм реггей и хип-хопа.

Еще раз стоит повторить - Африка растафариан это миф. Смысл существования этого мифа – перевесить реально существующую культуру белого человека, противопоставить злой реальности волшебный идеал. Мифологические черты здесь имеет не только собственно политическая сторона растафари, но и религиозная. Это вера, у которой нет единого сакрального текста, нет пророка основателя. Растафарианство похоже на детскую игру в религию. Это имитация «взрослого» культа, поднимающая уровень самооценки и укрепляющая уверенность в своих возможностях в этом враждебном и чужом мире.

Боб Марли сказал: «Раста это христианство». Оспаривать это утверждение так же сложно, как переубеждать людей, верящих, что Иисус Христос это инопланетный пришелец. Раста это, конечно же, не христианство. Учение растафари в своей религиозной части имеет мало общего с библейским представлением о Боге. Слова Боба Марли могут быть приложимы лишь к соотнесению растаманской этики и христианской нравственности. Но в том, что растаманы говорят о религии, слишком мало как здравого смысла, так и совпадений с христианской верой.

Теология раста коренится в идеологии раста. Само появление растафари можно толковать как реинкарнацию общественного движения в виде религии со своим богословием и ритуальной практикой. Панафриканизм как идеология имел достаточно весомую философскую основу. В целом у движения за эмансипацию черной расы в XX веке хватало солидных, философски, культурологически и юридически аргументированных принципов. Но не все из них могли быть в доступной форме предложены нищим и необразованным жителям гетто. Растафари это адаптация интеллектуальной концепции, предназначенная для простолюдинов. Помимо простоты и доступности символики растафарианство отличается той притягательностью, которая часто чувствуется в формах иностранной, чужеземной культуры. Путь к черной идентичности в версии растафари это освоение африканской культуры и одновременной отказ от культуры Запада. Однако те культурные формы, которые раста интерпретировали как истинно африканские, на самом деле являлись афро-карибской имитацией, в лучшем случае воспоминанием об африканских корнях негритянской диаспоры.

 

 

Реггей звучит очень миролюбиво. У реггей расслабленный ритм, небыстрый темп, вокалу присущи медитативные интонации – это спокойная, ненапряженная и ненапрягающая музыка. Но генетика у реггей бунтарская и непримиримая. Это почувствовали британские панки, в то время, когда начало их истории совпало с распространением реггей на Западе. Вокалист Sex pistols Джонни Роттен называл свое творчество «белым реггей». Между реггей и панком возникло что-то вроде творческого альянса. Эти субкультуры переплетались в весьма сложных сочетаниях, здесь достаточно отметить созвучие двух протестных субкультур – и те и другие не принимают «культуру отцов», при этом для растафари протест окрашен в антирасистские тона, для панков важнее социальное (классовое) противостояние с Вавилоном.

Егор Летов признавался, что реггей в свое время произвело на него сильнейшее впечатление. Понятно почему. В растафари, и в реггей как воплощении растафари в мире искусства, ясно видна черта, разделяющая мир на две враждующие стороны: свой/чужой, мы/они, братья и сестры/злой враг Вавилон. Такой радикальный максимализм близок сердцу не только деклассированного подростка из Лондона, но и диссиденствующего интеллигента из Омска. Действительно, если прислушаться, у Летова есть немало песен, напоминающих реггей.

Однако панковская субкультура, пусть и проявившая дружелюбие к реггей, все же отличается от растафари и темпераментом, и стилем взаимодействия с внешним миром. Скорее можно говорить о собственно музыкальных влияниях или о принятии панками антирасистского пафоса растафари (группа Clash хороший тому пример - и песни в стиле реггей записывали, и в антирасистских фестивалях участвовали). Если искать близких родственников растафари среди западных субкультур, то, наверное, лучшим объектом для сравнения будут хиппи.

Растафарианство это черный хиппизм. Параллелей слишком много: от одинакового девиза «Peace and love», до увлечения марихуаной. Репатриация, понимаемая не только как физическое перемещение с континента на континент, но больше как обращение к африканской традиции – это маневр в сторону от конформизма, движение прочь от доминирующих в обществе ценностей. Точно так же хиппи отрекаются от буржуазных стандартов, прячась в цветочно-бисерном оазисе благодушия и непротивления. Они не от мира сего. Растафари с хиппи роднит некий толстовский мотив, утверждающий на место буйного протеста (характерного для другой формы черного национализма, движения черных мусульман в США) смиренную веру в возможность победы Добра над Злом без насилия и партийно-политической борьбы. Растаман - такой же эскапист как и хиппи. Их объединяет одна и та же система понятий и категорий. Материализму и алчности противопоставляется внутренний мир и союз с природой. Культуре, в которой власть подавляет обычного человека, предлагается эскапистская альтернатива – бегство из городов, уход в себя, в сказку, в тусовку.

 

 

Главным апостолом растафари и одновременно самым знаменитым исполнителем реггей является ямайский певец Боб Марли (1945-1981). Свою первую песню он записал в 1962 г. Название группы Марли - Wailers, то есть «стенающие», или «вопиющие» - звучит вполне по-библейски (ср. «и видит смятение и плачущих и вопиющих громко» (Мк 5, 38) в переводе Короля Якова «and seeth the tumult, and them that wept and wailed greatly»). Но на первых порах Wailers в своем творчестве не затрагивали традиционную для растафари тематику. Имидж Боба Марли в то время мало чем напоминал dress-code растафари, Wailers коротко стриглись и носили узкие черные костюмы. В 1960 гг. Wailers сделали довольно много записей. Время от времени распадаясь, группа меняла состав, уточняла название (от The Wailing Wailers к The Wailers), и в результате добилась значительной популярности на Ямайке. Первоначально Wailers записывали песни в стиле соул и ска, затем их звучание изменилось и они стали играть реггей. Изменение идеологической составляющей творчества группы принято связывать с увлечением Боба Марли верованиями растафари. Начиная примерно с 1967 г., песни Wailers по большей части посвящены основным темам растафаризма.

Решающий перелом в истории группы связан с изданием в Англии в 1973 г. альбома «Catch a fire». С этого момента известность Боба Марли начала распространяться за пределами острова Ямайка и к концу 1970 гг. он стал одним из самых популярных музыкантов в мире.

Боб Марли - великий музыкант, а также крупный общественный и религиозный деятель. Он внес крупный вклад в дело популяризации музыки реггей, а вместе с ней и субкультуры раста по всему миру. Но, как это часто бывает, популяризатор целенаправленно или невольно превращает свой стиль в явление массовой культуры, и платой за это становится упрощение и даже опошление стилистики. При всем уважении к Бобу Марли, нельзя отрицать то, что его альбомы, издававшиеся в Великобритании и предназначавшиеся для западных слушателей, существенно отличаются от истинного, «корневого» реггей. Это приглаженная, тщательно спродюсированная поп-музыка, которая именно так - как «музычка»- и воспринимается средним потребителем музыкальной продукции. Несмотря на воинственность текстов песен, общее настроение улавливаемое неподготовленной аудиторией в реггей - мирное, расслабляющее, легкое и даже легкомысленное. Для ортодоксальных растаманов хитовые альбомы Боба Марли это в каком-то смысле профанация духовной музыки. (Профанация началась уже тогда, когда он стал делать реггей как западный рокер – с группой музыкантов. На Ямайке группы, как правило, были вокальными, инструментальная часть записывалась нанятыми исполнителями прямо в студии.)

Боб Марли это мировая звезда, человек, оказавший колоссальное влияние не только на мировую музыку, но и на все культурное пространство последней трети XX века. За ту миссию, с которой связано его творчество, растафариане вполне могут закрыть глаза на рискованно короткую дистанцию между его музыкой и коммерческой эстрадой (музыкой в стиле adult pop, как иногда говорят). Некоторую слащавость (на чей-то вкус вполне приемлемую) его песен можно списать на необходимость следовать правилам бизнеса, предъявлявшего популярной музыке 1970 гг. именно такие требования – гладкий звук, легкий сдвиг в сторону высоких частот, предсказуемые аранжировки (другой пример такого же подхода к звукозаписи в те времена – группа Abba, как ни обидно такое сравнение для почитателей Боба Марли). Боб Марли совсем не стеснялся исполнять песни, нет, даже не песни, а песенки о любви, не характерные для нагруженного религиозным пафосом реггей.

Но особенно интересны те песни, в которых Боб Марли проповедует. Вообще реггей всегда был свойственен дидактизм. Внутри песни часто встречаются фрагменты, составленные по принципу «вопрос-ответ» - так проповедник в разгаре проповеди бросает вопрос и сам сразу же вместе со слушателями отвечает на него.

Итак, обращаясь к религиозным песням Боба Марли в поисках библейских аллюзий, следует еще раз остановиться на специфике вероучения растафари.

Представление о Боге в растафаризме формулируется в свете гарвеистской, эфиопианистской политической программы. Христианская церковь лжива потому что это церковь белых. Белые учат, что Бог на небе и рай на небе, а на самом деле, как верят растафариане, Бог на земле (Хайле Селассие) и рай тоже на земле (Эфиопия).

Надо сказать, что с Эфиопией растаманам повезло. Это очень удачный символ. Во-первых, это символ панафриканизма, страна, олицетворяющая черную Африку и фактически единственное африканское государство, сохранившее свою независимость.

Символично то, что созданная по инициативе Хайле Селассие в 1937 г. организация для борьбы с расовой дискриминацией была названа Всемирная Эфиопская Федерация. Растафариане энергично поддерживали Всемирную Эфиопскую Федерацию, создав филиал на Ямайке. Не удивительно, что нуждавшиеся в религиозно-политической атрибутике растафари, избрали цвета эфиопского национального флага (зеленый, желтый, красный) в качестве своих знаков отличия.

Во-вторых, Эфиопия неоднократно упоминается в Библии. Есть несколько мест в Ветхом и Новом Завете, с растаманской точки зрения, подтверждающих особое место Эфиопии в мире Божьем. Во-первых, в Эфиопии протекала река Гихон, исток которой находился в Эдеме (Быт 2, 13). Не ясно, какая река может быть сопоставлена с рекой Гихон, может быть, Нил или Инд, или Ганг. Для растафариан очевидно то, что райская река протекает в Эфиопии (в земле Куш) - а, следовательно, сама Эфиопия это часть райского сада, а, следовательно, человек был создан в Эфиопии, а, следовательно, первым человеком был негр. Другое упоминание Эфиопии, воодушевляющее растафариан, это эпизод с женитьбой Моисея на эфиоплянке (Числ 12, 1). То, как Бог наказал недовольную этим браком Мариам (Числ 12, 10), по мнению растафариан, косвенно указывает на особенное положение африканцев. И еще один «эфиопианистский» отрывок из Библии – встреча апостола Филиппа с «вельможей царицы Ефиопской» (Деян 8, 26-39). Любое упоминание царя Давида это тоже материал для растафарианских спекуляций – ведь Хайле Селассие это его потомок (как хочется думать его почитателям), а значит, говоря о Давиде, Библия говорит и о Хайле Селассие. Понятно, что с такой методикой «толкования» можно доказать все, что угодно.

Эту важную информацию о месте Эфиопии (Африки) и эфиопов (африканцев) в Божественном плане мироздания белые стараются скрыть от черных, искажая для этого оригинальный текст Библии, в котором говорится об избранности черной расы.

Но, что именно считать Священным Писанием, не всегда одинаково понимается растафари и христианами. Один из важных источников растафарианского культа - так называемая «Библия Черного Человека», написанная Робертом Роджерсом в 1924 г. Некоторые растафариане считали, что это подлинная Библия (написанная первоначально на амхарском языке), содержащая в себе искаженные белыми церковниками места о роли черной расы. В действительности это расистский текст, основная идея которого указать на превосходство черной расы над белой. Таких неполиткорректных моментов в истории растафари найдется немало, поскольку их достаточно много вообще в истории черного движения в XX веке. Вторым политическим памфлетом, который взяли на вооружение раста-проповедники, был опубликованный в 1926 г. в Кингстоне «Королевский пергаментный свиток о превосходстве черной расы». На основании этих текстов они не просто аллегорически перетолковывали Библию, они предлагали такой подход к тексту, который, в конечном счете, отрицал историзм библейских текстов. Это не подбор метафор для проповеди, это использование Библии как метафоры. События, описываемые в исторических книгах Ветхого Завета, касаются только черной расы и происходят они здесь и сейчас. Евреи в Библии это африканцы (те же, кто называют себя евреями, будучи белыми - самозванцы). Вавилон это Американский континент. Исход это репатриация черных в Африку. Так Библия превращается в материал для политической легенды. Хотя некоторые места в Писании наоборот воспринимаются с безжалостной строгостью. Это касается пищевых запретов и некоторых правил ритуальной чистоты.

Точно так же, как Библией, раста пользовались историческими источниками или публикациями в газетах. Для одержимых какой-то идеей, любое знание ценно только потому что оно служит определенной цели. Если знание не сформулировано ясно и недвусмысленно, значит нужно приложить усилия и переформулировать написанное, додумать и присочинить, чтобы получить еще одно основание для своей идеологии. Например, древние греки для растафари это негры. Почему? Потому что древним грекам был свойственен высокий уровень культуры, а это свидетельствует о том, что они принадлежали к негроидной расе. Все лучшее в мире от негров. Если Гарви говорил: «Черное прекрасно» и это значило «Не надо стыдиться того, что ты черный, быть черным не значит быть неполноценным», то его не по разуму ревнивые последователи делали иной акцент, как бы утверждая «Все прекрасное только от черных». Библия это великая книга. Это богодухновенный текст. Значит Библия это книга черных! Соответственно евреи в Ветхом Завете негры. И апостолы негры. Только дьявол белый.

Путаница с библейскими символами в песнях реггей (Сион в Эфиопии!) объясняется тем, что способ прочтения Библии у последователей растафари основывается на априорных установках, заданных идеологией черного национализма. Библия в учении растафари не первична. В песнях исполнителей реггей чувствуется искреннее внимание, с которым раста относятся к Библии. Но это внимание предопределено не безусловной верой в сакральный авторитет Писания. Это уважение к традиционной символике, к религиозному мировоззрению вообще, к энтузиазму пророков и стилистике Апокалипсиса. Так Боб Марли и другие вдохновлялись Библией, наполняя свои песни словами, взятыми из Библии.

Ветхий Завет предложил растафари грандиозную аналогию истории черной расы – пленение, рабство, освобождение древних евреев. Язык Ветхого завета наполнен тем трагизмом, который был востребован поэтикой раста. Не только трагизм, но и воинственное настроение было перенято у великих пророков Израиля. Сражение с Вавилоном, победа и торжество над врагом – одна из главных тем реггей.

Самый известный гимн растафари представляет собой вариацию на тему 136-го псалма («На реках Вавилонских»), чье настроение сопоставимо с настроением растафари в целом - оплакивание потерянной родины и надежда на справедливое воздаяние угнетателям. Всемирную известность растафарианскому переложению этого псалма принесла диско-группа Boney M, сделавшая из довольно грустного песнопения танцевальный хит «By the river of Babylon».

В Библии, таким образом, для раста существует два образных ряда. Первый и самый главный – история древних евреев. Самое существенное – то, что резонирует с призывами борцов против расовой дискриминации (или же с утверждением расового превосходства черных), а именно рабство в Египте и Вавилонский плен. Второй образный ряд – апокалиптика и профетический пафос. Евангелие, рассказывающее об Иисусе Христе, послания апостолов – все то, что связано со спасительной миссией Христа, и Его воскресением во плоти оказывается где-то на втором плане.

 

 

Боб Марли написал множество песен. Значительная часть его творчества опубликована на альбомах, входящих в основную дискографию Bob Marley and Wailers. Кроме них есть пластинки, изданные при жизни Боба Марли и предназначавшиеся для европейского и американского рынка. Параллельные ямайские издания, бутлеги, концертники, сборники могут содержать в себе оригинальные версии известных хитов, а также редкие записи. Сверх этого существует несколько альбомов с материалом, записанным еще в 1960 гг. Чтобы не запутаться и не потеряться в музыкальной биографии Боба Марли, можно остановиться на восьми популярных альбомах, выходивших в период с 1973 по 1980 гг. Внимательное изучение этой главной и наиболее известной части творчества Боба Марли позволяет составить относительно точное представление о значимости Библии в творчестве музыканта.

В число разбираемых альбомов следует включить “Catch a fire” (1973) - не первая запись Wailers, но наиболее важная в их карьере. С “Catch a fire” началась история всемирной, а не внутри-ямайской славы Боба Марли. Очень скоро был издан альбом “Burnin” (1973). Далее последовали “Natty dread” (1975), “Rastaman vibration” (1976), “Exodus” (1977), “Kaya” (1978). В 1979 г. был выпущен идеологически выверенный альбом “Survival” (1979). И, наконец, последний прижизненный альбом Боба Марли “Uprising” (1980).

Слушая эти пластинки сложно абстрагироваться от личности певца. Тем более, зная о том, какое важное место в его жизни занимала религия, хочется детальнее вникнуть в содержание его песен. Известно, что для реггей характерен определенный набор тем. Стандартная для поп-музыки любовная лирика, как правило, занимает не главное место в творчестве музыкантов приверженцев растафари. Как часто Боб Марли поет о Боге? Как часто он использует библейскую символику, и какое место Библия занимает в его поэтике?

Если применить к решению этих вопросов холодный статистический метод, ответ как минимум обозначит весомое присутствие религиозной темы в указанных восьми альбомах Боба Марли. В них есть 38 песен, в которых можно обнаружить религиозные понятия. (Из подсчета исключаются те песни, авторами которых указаны другие члены группы Wailers, таких песен не так уж много, но религиозные коннотации в них появляются не реже, чем в песнях Боба Марли.)

Во-первых, это упоминание Бога – либо просто именование (Бог, Господь, Всемогущий, Творец), либо молитвенное обращение.

 

O God, have mercy on our souls!

 

О Боже, помилуй наши души!

(песня “Slave driver”/ альбом ”Catch a fire”)

 

Слово Jah встречается у Боба Марли в 20 песнях (в разбираемых альбомах). В 67 псалме (67, 4) в переводе Короля Якова (68, 5) именно таким образом, как сокращенная транслитерация, передано имя Божье Иегова. Джа стало для растаманов наиболее употребительным именем Бога, применяемым как к библейскому Единому Богу, так и к Хайле Селассие, именуемому Джа Растафари.

Часто встречающийся у Боба Марли рефрен «give Jah praises» это ни что иное как английский перевод «аллилуйя», то есть hallelu-Jah – «хвалите Господа».

Во-вторых, в песнях Боба Марли используются слова, прямо отсылающие слушателя к Священному Писанию. Это географические названия и имена. Гора Сион в песнях упоминается как минимум три раза. Например:

 

I’ve got to reach Mount Zion

 

Я должен добраться до горы Сион

(“Duppy coqueror”/”Burnin”)

 

Вавилон вспоминается не так часто, как можно было ожидать. Однако этот образ присутствует в том или ином виде во многих песнях. Слово «Вавилон» есть в названии песни «Babylon system» («Система Вавилона») с альбома «Survival». Другой принципиально важный для растафари библейский термин – Исход встречается в названии альбома 1977 г. и его заглавной песни. Что касается библейских имен, то их в песнях Боба Марли немного. Это апостол Иоанн, который приводится как пример духовидца и прорицателя (“Top ranking”/“Survival”) и пророк Даниил.

 

We’re the survivors like Daniel out of the lions

 

Мы уцелевшие, как Даниил, спасшийся от львов

(“Survivors”/”Survival”)

 

В той же песне “Survivors” как еще один пример «уцелевших» вспоминаются Седрах, Мисах и Авденаго (Дан, 3).

К библейским образам можно отнести и «хлеб печали» (“Guilteness”/”Exodus”), отсылающий к Пс 126, 2.

Более пространных цитат не много. Они не привлекают внимания и остаются на втором плане в поэтическом пространстве песни. Можно привести три места, где Боб Марли точно цитирует Писание.

 

Now she knows that the wages of sin is death

Gift of Jah is life

 

Теперь она знает, что воздаяние за грех смерть,

Дар Джа это жизнь

(“Johnny was”/”Rastaman vibration”)

 

В песне “Johnny was” поется о матери, чей сын был убит в уличной перестрелке. Процитированная строчка почти дословно совпадает с текстом из Послания Римлянам: «Возмездие за грех – смерть, а дар Божий – жизнь вечная» (Рим 6, 23).

Точно цитируются слова из Евангелия от Матфея в песне “Forever loving Jah” (из альбома “Uprising”): «То, что было утаено от мудрых и разумных, было открыто младенцам» (Мф 11, 25). И еще слова Екклесиаста «Кто копает яму, тот упадет в нее» (Еккл 10, 8) – в песне “Small axe” (“Burnin”).

Все это лишь маленькие штрихи, отзвуки возвышенного чувства, рассыпанные по неторопливым песням Wailers. На основании этих выдержек из текстов Боба Марли вряд ли можно делать какие-либо выводы о религиозном характере его творчества. Но Боб Марли не толкователь Писания. Он проповедник, призывающий слушателей славить Бога и надеяться на Его помощь. Этот проповеднический призыв облекается в простые формы без развернутых цитат и красивых аллегорий.

Все же Библия для растафари не то же самое, что Библия для христиан. На альбомах Боба Марли много собственно растафарианского, то есть не совпадающего с христианским представлением о Боге. Библия, как принято у растафари, берется в качестве авторитетного подтверждения эфиопианистской доктрины. Этот политический перекос характерен для многих песен Боба Марли.

Он сочинял пафосные песни, и пафос этот был теснее связан с политикой, чем с религией. В песне “We and them” (“Uprising”) есть такие строчки:

 

But someone will have to pay

For the innocent blood

That they shed every day.

Oh, children, mark my word

It’s what Bible say

 

Но кто-то должен будет заплатить

За невинную кровь,

Которую они проливают каждый день.

О, дети, запомните мои слова,

Так сказано в Библии

(“We and them”/”Uprising”)

 

Библия это книга, укрепляющая упование. В ней растафари находят подтверждение своей вере в освобождение от социального и расового угнетения. Освобождение у Боба Марли это категория культурно-политическая. О духовном освобождении, покаянии и возрождении в песнях последователей раста не часто услышишь. Если о чем-то подобном и говорится, то это, скорее всего, следует понимать в контексте учения о необходимости расовой эмансипации и возвращения к истинной расовой идентичности.

Специфические, присущие растафарианству прочтения Библии можно найти той же песне “We and them”:

 

But in the beginning Jah created every thing

Givin man dominion over all things

But now it’s too late

You see, man has lost their faith

Eating up all the flesh from off the earth

 

Но в начале Джа сотворил всё,

Наделив человека властью над всем.

Но сейчас слишком поздно.

Ты видишь, человек потерял веру,

Пожирает все живое на земле

(“We and them”/”Uprising”)

 

Здесь затрагивается важная для растафари вегетарианская тема. За потерей веры следует нарушение вегетарианских запретов – таков практический вывод.

Таким образом, приближение к тематике песен Боба Марли невозможно без знакомства с идеологическим фундаментом его творчества. Но какое знание будет более востребованным? Знание Библии или знание основ растафари? Для самого певца это равнозначные по силе духовного авторитета источники.

 

Read it in Revelation

You’ll find your redemption

And then you give us the teachings of His Majesty

For we don’t want no devil philosophy

 

Прочти об этом в Откровении.

Ты обретешь свое спасение.

И дайте нам учение Его Величества,

Ибо мы не нуждаемся в дьявольской философии

(“One drop”/“Survival”)

 

«Учение Его Величества» это растафарианский миф. Хайле Селассие был общественным, но не религиозным деятелем. По крайней мере, он не основывал никакого религиозного учения. Здесь в один ряд с реально существующим и несущим в себе глубокий мистический смысл Откровением ставится воображаемое учение человека, в действительности никогда учительством не занимавшегося.

Развивая тему растаманских спекуляций на библейском материале, обязательно следует обратиться к одной из наиболее сильных песен Боба Марли “Exodus”. Одно название уже настраивает на соответствующий лад – Exodus значит Исход. Это проповедь, содержащая приоритетные темы растафари и проникнутая подобающе серьезным настроением. В “Exodus” Боб Марли поет о репатриации, о возврате (физическом или духовном – это пусть слушатель сам решает) на родину и обретении своего истинного Я, не запачканного чуждой, западной культурой.

 

We're leaving Babylon,

We're going to our Father’s land.

Send us another brother Moses!

From across the Red Sea!

 

Jah come to break downpression,

Rule equality,

Wipe away transgression,

Set the captives free.

 

Мы покидаем Вавилон,

Мы отправляемся в страну нашего Отца.

Пошли нам нового Моисея!

Через Красное море!

 

Джа пришел, чтобы остановить угнетение

Восстановить равенство,

Искоренить преступления,

Освободить плененных.

(“Exodus”/”Exodus”)

 

Самое интересное это то, что путь из Вавилона пролегает через Красное море. У слова «Египет» в лексике растафари нет такого богатого смысла как у слова «Вавилон». Египет находится в Африке, но с Африкой, как верят растаманы, не может быть связано ничего дурного. А Вавилон это великий образ. Уже в Священном Писании это слово употребляется в иносказательном смысле, в Откровении Иоанна Богослова Вавилон - один из важнейших терминов. «Вавилон великий» написано на лице «великой блудницы, сидящей на водах многих» (Откр 17, 1). Это олицетворение греховного царства дьявола, «мать мерзостям земным» (Откр 17, 5).

Не удивительно, что именно Вавилон становится синонимом того подавляющего, унижающего влияния, которому подвергаются африканцы в Новом свете. Исход начинается в Вавилоне, а заканчивается в другом мифическом городе растафари, в Аддис-Абебе…

Некоторыми растаманами Боб Марли почитается как пророк, чье значение даже выше, чем миссия Маркуса Гарви. В песнях Марли в самом деле слышатся грозные профетические интонации. Это чрезвычайно серьезно настроенный певец. Он вооружен апокалиптическими видениями и страшными знаками.

 

There’s natural mystic blown through the air

If you listen carefully now you will hear

This could be the first trumpet, might as well be the last

Many more will have to suffer

Many more will have to die – don’t ask me why

 

В воздухе витает таинственное.

Если ты прислушаешься, ты услышишь.

Может быть, это первая труба, может быть и последняя.

Еще многим предстоит пострадать,

Еще многим предстоит умереть – не спрашивай меня почему

(“Natural mystic”/”Exodus”)

 

Трубы Апокалипсиса в одной песне, в другой - огонь, несущий гибель миру ("Нынешние небеса и земля... сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков" (2 Пет 3,7)):

 

It's the fire

That's burning down everything:

Feel that fire, the fire;

Only the birds have their wings,

No time to be deceived.

Oh, brothers, you should know and not believe:

Jah say this judgement  - it could never be with water,

No water could put out this fire

 

Это огонь,

Который сжигает все:

Почувствуй этот огонь;

Только у птиц есть крылья,

Нет времени обманываться.

О, братья, вам следует знать это, а не гадать:

Джа объявил приговор – не будет воды,

Вода не спасет от этого огня

(“Ride natty ride”/”Survival”)

 

С другой стороны, незачем искать перекличек с христианским богословием там, где их нет. Рассуждая в одном из интервью о духовном кризисе западной цивилизации, Боб Марли сказал: «Все здесь во власти дьявола. Дьявол властвует здесь, в Африке же сидит Бог и ждет пока мы, наконец, поймем это». С первой частью этого утверждения христиане, наверное, могут согласиться («Весь мир лежит во зле» (1 Ин 5, 19)), хотя и не без оговорок. Потому и обличительная анти-вавилонская героика Боба Марли попадает в резонанс с присущим христианству скептическим отношением к мирскому, суетному, земному. Но, что касается второй части приведенного высказывания, для христиан не может быть даже сомнений в природе таких верований. Марли сам подчеркивает несовместимость некоторых своих религиозных принципов и веры христианской Церкви. Политический манифест, определяющий отношение и к современной культуре, и к Церкви, был озвучен им уже на одном из первых альбомов Wailers “Burnin”:

 

Preacherman, don't tell me,

Heaven is under the earth.

I know you don't know

What life is really worth.

 

Most people think,

Great God will come from the skies,

Take away everything

And make everybody feel high.

But if you know what life is worth,

You will look for yours on earth:

And now you see the light,

You stand up for your rights!

 

We sick an' tired of-a your ism-skism game –

Dyin' 'n' goin' to heaven in-a Jesus' name.

We know when we understand:

Almighty God is a living man.

 

Проповедник, не говори мне,

Небеса находятся под землей.

Я знаю, что ты не знаешь,

Сколько стоит жизнь.

 

Многие думают,

Что Великий Бог придет с небес,

Все заберет

И сделает всех счастливыми.

Но если ты знаешь, что стоит жизнь,

Ты будешь искать свое на Земле.

И вот ты видишь свет,

Борись за свои права!

 

Мы устали от вашей игры в –измы –

«Умри и отправляйся на небеса во имя Иисуса»

Теперь мы знаем:

Всемогущий Бог это живой человек.

(“Get up, stand up”/”Burnin”)

 

Христианская религия это один из –измов, некая философская концепция, предназначенная для оправдания унижения слабых сильными. Важно отметить, что это одна из немногих песен Марли, в которых упоминается имя Иисуса Христа (в разбираемых альбомах таких песен всего лишь две) и упоминается оно явно в негативном контексте.

Как видно, христианское учение о посмертном воздаянии тоже осуждается. Это типично для революционеров – отвергать, как дурман, христианство, учащее, что лучшее это небесное (Евр 11, 16). «Сознательный рабочий предоставляет небо в распоряжение попов и буржуазных ханжей, завоёвывая себе лучшую жизнь здесь, на земле», - так сказал Ленин, и так мог бы сказать Боб Марли, правда, заменив слово «рабочий» на слово «афро-американец». Не надо надеяться на небесное блаженство, даруемое терпеливым страдальцам, нужно бороться и сражаться, тем более что борьбу возглавляет сам Джа Растафари.

Для Боба Марли как для правоверного раста все, что связано с культурой белых, чревато обманом и мошенничеством. История взаимоотношений рас в трактовке растафари это история обмана – белые, менее развитые, чем негры, поработили их и создали непоколебимую систему подавления черных по всему миру. Христианская церковь - один из элементов этой системы.

Эта же мысль – белые проповедники врут, когда обещают рай на небесах – прослеживается в песне «Crazy baldheads». Baldheads это «лысоголовые», то есть бритые и причесанные, в отличие от растаманов, в пику Вавилону игнорирующих парикмахерские.

 

Hate is your reward for our love,

Telling us of your God above.

 

Вы отвечаете ненавистью на нашу любовь,

Рассказывая нам о своем Боге на небе

(“Crazy baldheads”/”Rastaman vibration”)

 

Еще радикальнее:

 

I feel like bombing a church,

Now that you know that the preacher is lying.

So who’s gonna stay at home

When the freedom fighters are fighting?

 

Я готов разбомбить церковь,

Теперь ты знаешь, что проповедник лжет.

Кто останется дома,

Когда сражаются борцы за свободу?

(“Talking blues”/”Natty dread”)

 

Как бы то ни было, несправедливо заканчивать обзор творчества Боба Марли подчеркиванием антицерковных моментов в его песнях. Конечно, нет смысла посмертно воцерковлять кого-либо из деятелей искусства, при жизни не выказывавшего особого внимания и доверия к христианству. В России этим часто занимаются увлеченные классической литературой неофиты, не желающие смириться с фактами биографий своих любимых писателей, недвусмысленно свидетельствующими об их, мягко выражаясь, сдержанных религиозных чувствах. В случае с представителями афро-карибских околохристианских культов это представляется еще более странным занятием. Однако величина того вклада, который сделал Боб Марли в культуру XX века (не только музыкальную), заставляет отнестись внимательнее к его проповеди. Хочется надеяться, что из всего вышеизложенного проповеднический (в религиозном смысле этого слова) характер его песен стал очевидным. Боб Марли обращается к своим слушателям с религиозным посланием, в котором есть зерна, достаточно легко отделимые от плевел.

Вера в Бога, уверенность в том, что все в жизни человека происходит по воле Божьей, надежда на Божественное вмешательство и спасение от зла – это отражается и на успокоительной, плывучей ритмике реггей. Миролюбие, отрицание материалистической философии, оправдывающей стяжательство и жадность, осторожное отношение к земной власти как к подозрительной силе, чаще служащей злу, а не добру – такова моралистическая сторона раста-проповеди.

Наконец, можно привести слова самого Боба Марли, некогда перечислившего главные ингредиенты хорошего, «корневого» реггей: счастье, грусть и позитивные вибрации. Это сочетание так близко описываемому в соответствующей аскетической литературе состоянию души, что все экзотическое и спорное в реггей (включая политическую заряженность и страстную пропаганду марихуаны) вполне можно отставить на второй план, не отвлекаясь, слушать музыку и радоваться тому, что в мире пластмассовых подделок, называемом поп-музыка, встречаются и такие вот островки – оазисы детской веры и детской радости.